Когда альтруизм оказывается эгоизмом

Очень часто мы и окружающие нас люди совершают поступки, совершенно не задумываясь, что за ними лежит, почему и зачем они делаются, в чем их истинная суть. Не всегда все добро, хорошие поступки и помощь другому человеку являются абсолютно бескорыстными. Иногда за поведением «доброго самаритянина» могут скрываться совсем иные мотивы: самоудовлетворение собственных душевных потребностей и интересов. Разумеется, человек, делающий добро – почти всегда делает его от чистого сердца, и даже если за этим стоят совсем другие скрытые мотивы, сам человек совершенно их не осознает и даже не задумывается о реальных истоках своих поступков.

Понятие альтруизма в психологии определяется следующим образом. Под альтруистическим понимают поведение, направленное на благо другого лица не связанное с какими-либо внешними поощрениями. В двух словах это звучи так: бескорыстно – т.е. «даром».

В этике альтруизм преподносится как противоположность эгоизму. Эгоизм понимается как жизненная позиция, в соответствие с которой удовлетворение личного интереса рассматривается в качестве высшего блага. Эгоизму противостоит альтруизм, такая нравственная позиция или принцип, в соответствии с которым каждый человек должен совершать бескорыстные действия, направленные на благо другого человека (например, своего ближнего).

Как видно из вышесказанного, понятия альтруизма и эгоизма противопоставляются друг другу и являются взаимоисключающими. Однако иногда оказывается, что между эгоистическими и альтруистическими мотивами обнаруживается тесная взаимосвязь.

С точки зрения некоторых психоаналитиков альтруизм может служить лишь внешним фасадом человеческого поведения, за которым могут скрываться эгоизм или агрессия и злость. Таким образом, альтруизм рассматривается как производная базовой эгоистической мотивации.

Нечто подобное мы можем встретить еще у Ф. Ницше. Для него добродетели - это ширма благоразумия, лояльности и конформизма. С помощью заповеди любви, считал он, люди пытаются скрывать свою зависть, но одновременно и закабалить других. В мнимой "любви к ближнему" легко просматривается себялюбие, потворствование своим слабостям.

Так в некоторых случаях альтруистическое поведение может не быть истинным по своему глубинному происхождению, а выступать в качестве психологической защиты при бессознательных конфликтах. В таких случаях альтруизм является результатом действия так называемых защитных механизмов.

В психоанализе под защитными механизмами понимают бессознательные действия человека, направленные на защиту от тех импульсов, которыми он атакуется со стороны окружающей его реальности и своего собственного внутреннего мира.  Такими импульсами, например, могут быть зависть, внутренние моральные запреты, неудовлетворенные потребности, фантазии и мечты и т.д.

Все защитные механизмы обладают общими характеристиками: они действуют на неосознанном уровне и поэтому являются средствами самообмана, а также они искажают, отрицают или фальсифицируют восприятие реальности, чтобы сделать тревогу менее угрожающей для человека. Защитные механизмы налагают ограничения на наше Я, требуют значительных энергетических затрат на их поддержание, и оказываются тяжелым бременем для психики. Однажды оказав услугу Я, они не исчезают, а становятся постоянными способами реагирования, присущими характеру человека и повторяющимися на протяжении всей жизни.

Вот как проявляются эти защитные механизмы в нашем повседневном поведении.

Рационализация – логическое объяснение человеком собственных мыслей и поступков, позволяющее оправдывать и скрывать их истинные мотивы. При этом человек верит в эти объяснения и сам, искусственно создавая тем самым внутреннюю гармонию. В общем смысле рационализация – это «самообман посредством логического рассуждения». В действительности же в основе такой рассудочной деятельности лежат мотивы, которые не осознаются человеком. При этом способе защиты человек может много говорить о своей гуманности и человечности, доказывать альтруистичность и милосердность своих поступков, оправдывая тем самым своё поведение, за которым на самом деле скрываются совсем иные мотивы. Например, один человек имеет деспотические наклонности, он все любит держать под контролем, не переносит, когда окружающие его люди (друзья или родные) делают что-либо без его ведома, совета или одобрения. Тогда он начинает как бы тайком влезать в чужие дела, навязывать свою помощь и участие в каждом вопросе, объясняя свои намерения чувством долга, заботы и ответственности за близкого человека.

Реактивное образование – при этом способе защиты из сознания вытесняются все «неудобные» для жизни мысли и чувства и заменяются на противоположные. Например, злоба и агрессия меняются на доброту, зависть и ревность на заботу. Бывший агрессивным по отношению к матери, ребенок развивает по отношению к ней исключительную нежность и заботится о ее безопасности. Так за внешней слащавостью и гуманностью человека может скрываться реально существующая враждебность и злость. Обычно такие люди чрезмерно навязчивы в предложениях своей помощи, все их поведение направлено скорее на социальную демонстрацию, нежели на действительное оказание поддержки. Хорошим примером может служить письмо одного господина, активно отстаивающего права животных. Взывающий к любви и человечности по отношению к братьям нашим меньшим в начале письма, в конце он заявляет с неподдельной злобой, что был бы рад видеть мучителя бедных зверушек умирающим в страшных муках.

Альтруистическое подчинение – такой механизм защиты, когда наши собственные инстинктивные импульсы могут подчиняться в пользу других людей. Для примера можно посмотреть на жизнь одной молодой девушки – пациентки А. Фрейд.

Молодая гувернантка в детстве была одержима двумя идеями – хотела иметь красивую одежду и много детей. В своих мечтах она была почти полностью поглощена картиной осуществления этих двух желаний. В своей взрослой жизни она была неброско одета, была не замужем и без детей. Девушка с энтузиазмом занималась сватовством своих подруг, и ей доверялось много любовных историй. Хотя она и не проявляла никакой заботы о своей собственной одежде, она живо интересовалась одеждой своих друзей. Сама бездетная, она была предана чужим детям. Она была чрезвычайно озабочена тем, чтобы у ее друзей была красивая одежда, чтобы ими восхищались и чтобы у них были дети. Было похоже на то, что ее собственная жизнь была полностью лишена интересов и желаний. Вместо того чтобы стремиться к достижению собственных целей, она растрачивала всю свою энергию на сочувствие людям, о которых заботилась. Она жила жизнью других людей вместо того, чтобы иметь какие-либо переживания в своей собственной.

Когда А. Фрейд удалось детально изучить жизнь этой девушки, проанализировать ее отношения с матерью и отцом в детстве, стала ясна природа происшедшей с ней внутренней трансформации. Она морально запрещала иметь себе подобные мысли и желания, но одобряла то же самое в других. Девушка спроецировала свои запретные инстинктивные импульсы на других людей. Она демонстрировала сочувствие желаниям окружающих и чувствовала наличие необычайно сильной связи между этими людьми и собой. Таким образом, ее отказ от своих собственных инстинктивных импульсов в пользу других людей имеет эгоистическое значение, но ее поведение, стремящееся удовлетворить импульсы других, не может быть названо иначе как альтруистическое.

Психологи не раз отмечали подобный механизм защиты в поведении людей. Например, молодая девушка, мечтающая выйти замуж и страдающая от отсутствия жениха, делала все, что могла, чтобы устроить помолвку своей сестры. Мужчина, который страдал от непонятной жадности и не мог истратить на себя ни копейки, не колебался в щедрых тратах на подарки своим друзьям и родственникам. Женщина, которая боялась летать на самолете и не могла отправиться в путешествие, настойчиво помогала осуществить путешествие своим знакомым.

Во всех этих случаях идентификация человека с другом, сестрой, получателем подарка выдает себя неожиданным теплым чувством связи между ними, которое сохраняется до тех пор, пока косвенным образом не будет удовлетворено его собственное желание. Служащий, который никогда не осмелится попросить о повышении зарплаты для себя, осаждает руководителя требованиями в защиту интересов своего коллеги.

Все это происходит потому, что человек по какой-либо психологической причине (из-за строгого воспитания, душевной травмы) сдерживает свои желания и считает себя недостойным для их осуществления. Зато когда подобные же желания оказываются чужими, он с удовольствием берется за их реализацию.

Отказ от инстинктивных желаний в пользу объекта, более подходящего для их реализации, часто определяет отношение девушки к мужчине, которого она выбирает для того, чтобы он замещал ее – в ущерб истинной связи с объектом. На основании такой альтруистической привязанности она ожидает, что он реализует планы, которые, как она считает, она сама не может реализовать из-за своего пола. В таких случаях эгоизм и альтруизм могут смешиваться в самых различных пропорциях. Здесь А. Фрейд приводит примером  родителей, которые иногда навязывают своим детям собственные жизненные планы – одновременно  и альтруистически, и эгоистически. Дело обстоит так, словно они хотят через ребенка, которого они считают более подходящим для этой цели, вырвать у жизни исполнение желаний, которых им самим реализовать не удалось.  

Альтруистическое отречение – механизм обратный предыдущему. Хорошим примером здесь может служить знакомая всем пьеса «Сирано де Бержерак». Герой этой пьесы – историческая фигура, французский дворянин, поэт и гвардейский офицер, известный своим умом и храбростью, но не имевший успеха у женщин из-за огромного носа. Он пылко влюбился в свою кузину Роксану, но, зная о своем уродстве, отказался от всякой надежды завоевать ее сердце. Вместо того чтобы, используя свое замечательное искусство фехтовальщика, держать на расстоянии всех соперников, он отказывается от своих надежд на ее любовь в пользу человека, более красивого, чем он сам. Совершив эту жертву, он обращает свою силу, храбрость и ум на службу этому более удачливому любовнику и делает все, что в его силах, чтобы помочь ему добиться цели. Сирано становиться все более и более преданным своему сопернику и в бою больше старается спасти его жизнь, чем свою. Когда эта замещающая фигура отнята у него смертью, он чувствует, что ему нельзя ухаживать за Роксаной. В пьесе Сирано смиряется с этой судьбой. Так внешний дефект поэта – необыкновенно длинный нос, - вызывающий, по его мнению, к нему презрение, заставляет его думать, что другие больше подходят для реализации его мечтаний, чем он сам.

Понятие альтруистического отречения имеет тесную связь со страхом смерти. Здесь действует следующий механизм: тому, кто широко проецирует свои инстинктивные импульсы  на других людей, этот страх незнаком; в момент опасности его Я не беспокоится за свою собственную жизнь, вместо этого оно испытывает исключительную озабоченность и тревогу за жизни своих объектов любви. Эти объекты, безопасность которых так важна для него, суть замещающие фигуры, на которые он сместил свои инстинктивные желания. Человек считает свою собственную жизнь достойной сохранения лишь при наличии возможности удовлетворения собственных инстинктов. Когда он отрекается от своих импульсов в пользу других людей, их жизни становятся для него дороже, чем своя собственная.

Невротическая любовь – при таком механизме человек безгранично и постоянно отдает любовь другим людям: заботится, ухаживает, дарит подарки, берет на себя ответственность во всех делах и трудностях. На самом же деле он имеет огромную потребность быть любимым, и этими поступками бессознательно старается получить в ответ точно такое же отношение к себе: стать значимым и дорогим в жизни другого человека. 

Мария Пугачева